По сути, этот подход можно было бы назвать модернистским. Он связан с какой-то утратой веры в церковь как в Церковь, он видит в ней лишь человеческое установление. И на самом деле, такой подход - это величайший соблазн. Когда видишь внутри церковной ограды столько зла, столько случайностей и действия исключительно человеческого - невольно потеряешь веру в Церковь, в реальность действия в ней Духа. И хуже всего, если из-за этого в церкви начинаешь видеть только систему, у которой есть "системные проблемы", которые нужно залатать, чтобы жизнь была немного получше, полегче и поудобнее.
Такая позиция, предполагающая оскудение веры, интиутивно понятна и близка многим, потому что проста и лежит на поверхности. Она как бы уравновешивает другой вид оскудения веры - фундаменталистское упоение всем тем, что "не нами положено". И все это в логике и в рамках одной и той же системы: часть, которая её защищает как основу, как надёжную опору для себя, и часть, диссидентская, которая жаждет её изменения, приспособления под современность, а прежде всего под себя. Но все это - в рамках системы и в логике системы.
Конечно, элемент системы Церкви так или иначе присущ, покуда она находится в этом мире. Но задача Церкви в том, чтобы эта системность была в ней минимизирована, не проникала глубже каких-то неизбежных эмпирических, внешних проявлений, не противоречащих внутренней свободе, творчеству, личностности, а главное - движению св. Духа, что всегда несистемно и даже антисистемно. Когда же системность мыслится как основная и главная составляющая Церкви - это ее сущностное уничтожение.
Поэтому для природы Церкви куда естественнее и правильнее говорить не о "системных проблемах", а о покаянии, ибо именно оно - всегда личностный, свободный и творческий процесс, именно оно - есть плод действия Святого Духа. Может быть, это есть главный урок, который можно вынести из трагической истории Русской церкви в XX веке. В начале века много говорили о церковных реформах, самих по себе нужных и полезных, но совсем мало говорили о покаянии церкви и за церковь (например, голос Н.Н. Неплюева был услышан совсем немногими). В итоге реформы провести почти не удалось, а все подлинное и живое в дальнейшем было плодом покаяния, как писал священномученик Иннокентий (Тихонов): "Кажется, все Господь возьмет на время или совсем от нас для того, чтобы мы восчувствовали не убор, не блеск, но самое Тело во Христе, самую Церковь, братское общение наше в благодати. Если оно сохранится, то все может быть спасено, а если оно утратится, то не будет и благодати христианской жизни".
Разговоры о реформах без покаяния нередко свидетельствует о желании не угодить Богу и собрать Церковь перед Ним как Тело Христово, как Его Народ, а сделать свою жизнь легче и удобнее, перекроив по своим усмотрениям. Непонимание сути покаяния, его глубины и возможностей - может быть, одна из основных проблем современной церковной жизни.
Слово о покаянии - куда труднее воспринимать, ибо относится не к поверхностной оболочке, а к самой глубине (много ли говорят о тезисах церковного покаяния и возрождения: https://drive.google.com/file/d/1vQU33uyt34neBVPTJfC3.. ?). Оно многим некомфортно, многим может доставить неудобство, многих выводит из зоны комфорта. Оно не даёт готовых инструкций, простых ответов и не удовлетворяет интеллектуальному или нравственному самоуслаждению. Но всегда - устремляет к Богу и есть предстояние перед Ним, и есть напряжённое восприятие Его Слова, Его Духа, Его воли здесь и сейчас. Как многие "умные и мудрые" века сего, даже в церкви, среди церковной интеллигенции, усмехнутся над этими словами как каким-то "мистическим мечтанием"! Как сложно постсоветскому огрубевшему человеку воспринять эти "неконкретные" слова! Но ведь в этом и есть суть покаяния и призыва к покаянию - размягчение сердец, обретение веры, обретение детской чистоты и простоты.
Можно привести один пример, который, может быть, придаст конкретики. Есть очень тонкая грань в восприятии совершения Литургии. С одной стороны, многими и давно признается необходимость некоторых преобразований в практику ее совершения с точки зрения того, как дать возможность людям более активно и свободно соучаствовать в нём: чтение молитв вслух, открытые алтарные преграды, частое причащение и т.д. и т.п. С другой стороны, некоторые видят во всем этом "модернизм": как подчинение богослужения современному человеку с его потребительством, активизмом, отсутствием чувства священного и т.д. и т.п. Как тут быть? Оставлять все как есть - нельзя, ибо слишком очевидно умаление смысла, формализация, пассивность людей и т.д. Но и если провести реформы - разве люди от этого изменятся? Просто привыкнут к другой практике.
Так вот без покаяния, которое совершится где-то на глубине и личностного, и соборного сознания церкви - ничего не получится. А в чём оно может заключаться? Если обратиться к недавно опубликованному тексту "10 шагов к литургическому возрождению", то можно заметить, что все внешние "шаги" уходят в глубину и внутренне объединяются одной корневой темой - необходимостью церковного собрания, Народа Божьего. Причём не в символическом провозглашении, но в реальности духовной семьи, старших и младших, усыновленных через Христа Отцу братьев и сестер, которые руководятся Духом и имеют миссию, призвание, служение и соответствующие дары в этом мире ради его спасения и преображения. Вот именно эта реальность духовной семьи, которая ближе семьи по плоти и живёт не для себя, реальность Самой Церкви как Собрания призванных - забыта порой так сильно в нашей исторической церкви, что даже отдаленной актуальной памяти порой не находится. Это именно то, что требует покаяния, исправления и обретения - больших усилий и трудов: и это нужно больше всего. Только так по существу и могут быть решены проблемы Литургии: ибо она сама только лишь выявляет и свидетельствует об этой более глубокой внутренней реальности жизни Церкви, будучи "таинством Церкви" про преимуществу. А затем необходимо и покаяние в отрыве символа от жизни, утери духа и смысла этого символа: а это то, что тоже далеко выходит за пределы пространства храма и богослужения.
Все это - проблемы несистемные, и не проблемы системы, как и их решения, которые лежат прежде всего в сердцах, в опыте жизни и в умах людей, и потому требуют именно покаяния и возрождения, а не просто лишь анализа и реформ.