В действительности это различные литературные, "книжные" языки, которые постоянно развивались и подвергались значительным трансформациям, потому что были искусственными "конструктами", в своём роде "виртуальными языками".
Русский же литературный язык - один, при всей его внутренней эволюции, потому что представляет собой самодостаточную систему, на котором можно свободно говорить и мыслить, проповедовать и молиться. Он вызрел как литературная традиция из живого языка, и преемственен по отношению к ближайшим к нему литературным "церковно-славянским" языкам.
Наверное, об этом могли бы в своё время только мечтать славянские просветители: чтобы у народов, к которым они идут, были свои "литературные языки". Это, разумеется, значительно бы облегчило дело, и не пришлось бы прибегать к искусственному изобретению языка для перевода Св. Писания и богослужения, со всеми негативными последствиями своей "виртуальности". Всё же простой живой литературный язык - это необходимая ступень к "языку молитвы и св. Писания", которую пришлось "перепрыгнуть", создав тем самым существенный разрыв, - проблему, которая до сих пор не решена.
Но вот, литературный русский язык, слава Богу, теперь есть. И что же? Казалось бы, самое время восполнить то, о чём мечтали бы славянские просветители: ввести богослужение на живом, обиходном литературном языке народа. Привести всё в норму, от которой им по необходимости пришлось отойти. Сербы, болгары и другие славяне это осознали, и уже идут по этому пути.
Что же мешает русскому народу и русскому языку? Какова будет плата за очередную медлительность, инертность, отсутствие дерзновения, нежелания выходить из зоны комфорта, идти на риск и брать ответственность? Разве сама история не показала нам катастрофическую пагубность такой духовной лени и беспечности? Что это, как не более или менее выраженное действие зла и греха внутри нашей исторической церкви и на неё?